Преследование на политической почве в последнее время стало в Грузии обычным делом. За минувший год в стране состоялось несколько громких процессов.
Один из них - суд над военными, которых власти считают виновными в организации военного мятежа в бронетанковом батальоне в Мухровани. Несмотря на то, что Тбилисский суд вынес оправдательный приговор одному из обвиняемых - отставному генералу Кобе Кобаладзе, другие требования прокуратуры были удовлетворены. Кобе Отанадзе было присуждено 29 лет лишения свободы, Левану Амиридзе - 28 лет, Шоте Горгашвили - 19 лет, а остальным - по 11 лет заключения. При этом в деле о мятеже до сих пор есть много вопросов. А представители консервативной партии Грузии и вовсе уверены в том, что на военной базе никакого бунта не было.
Не стоит забывать и о деле сына первого президента Грузии Цотнэ Гамсахурдиа. Как известно, год назад власти безосновательно пытались обвинить его в шпионаже в пользу Россию, а в прошлом октябре он был арестован в связи с подозрением в нанесении огнестрельного ранения своему соседу Давиду Баджелидзе. Несмотря на отсутствие доказательств, Тбилисский суд уже несколько раз продлял следствие, а Цотнэ объявил в СИЗО уже вторую голодовку. Первая закончилась тем, что врачи выводили его из состояния, близкого к коме, с помощью электрошока. При этом его матери Манане Арчвадзе-Гамсахурдиа не дают встретиться с сыном и ознакомиться с уликами и материалами дела.
Именно плакат Цотнэ Гамсахурдиа несли люди на состоявшемся накануне митинге. Они предъявили властям ультиматум: если политзаключенные не будут освобождены, подобные акции продолжатся в других районах столицы и по всей Грузии. «В феврале мы планируем новые акции, в том числе и голодовки, и протесты на улицах. Естественно, политзаключенным инкриминированы другие - криминальные - дела, но они арестованы за то, что принимали активное участие в митингах и демонстрациях», - цитирует «Кавказский Узел» руководителя влиятельной неправительственной организации «Бывшие политзаключенные за права человека» Нану Какабадзе.
Акция протеста прошла на фоне еще одного политизированного судебного процесса, на котором рассматривается дело эксперта и политолога Вахтанга Маисая, обвиняемого в шпионаже в пользу России. Следствие уверено в том, что он готовил информацию, часть которой содержала государственную тайну, и в зашифрованном виде передавал ее по электронной почте. Обвинение считает, что передаваемые сообщения касались политической, военной и экономической ситуации в стране, передает «Интерфакс». Любопытной информацией об этом процессе поделилась адвокат Маисая Натия Коркотадзе. По ее словам, обвиняемому по тому же делу высокопоставленному сотруднику Минобороны Грузии Ираклию Баткуашвили прокуратура предложила процессуальное соглашение, пойдя на которое, он получил лишь три года лишения свободы условно и денежный штраф.
К сожалению, все вышесказанное происходит на фоне заверений представителей режима Саакашвили о развитии демократических институтов в стране. И хоть глава НПО «Закон для людей» Захарий Куцнашвили считает, что наличие политзаключенных в Грузии уже признали представители Совета Европы и конгрессмены США, ситуация с соблюдением прав человека в Грузии все еще остается далекой от западных стандартов.
Сейчас некоторые эксперты говорят о том, что в ухудшении обстановки на правозащитном фронте следует винить нынешнего грузинского президента. Но так ли это на самом деле? С этим вопросом корреспондент GeorgiaTimes обратился к Созару Субари, бывшему омбудсмену, а ныне видному оппозиционеру «Альянса за Грузию»:
«Ситуация при Михаиле Саакашвили изменилась к худшему, - сказал он. - Да, права нарушались и при Эдуарде Шеварднадзе. Это и нарушения социально-экономических прав и похищения. Но в целом при предыдущем президенте права нарушались на нижнем уровне, неподконтрольном государству. Нарушение прав при Саакашвили стало носить политический характер. В Грузии государством контролируется свобода слова, телевидение. Несмотря на то, что взяточничества в стране действительно стало меньше, полностью искоренить коррупцию так и не удалось. Суды зависимы от властей и прокуратуры, поэтому и решения принимают не судьи, а прокуроры. Более того, налицо политическое преследование политзаключенных».
