В скором времени в мировой прокат выйдет фильм Джаника Файзиева "Август. Восьмого", посвященного пятидневной войне в Южной Осетии. Он будет резко отличаться от предыдущих кинолент, которые рассказывали о тех страшных днях. Продюсер картины Илья Бачурин поделился с корреспондентом GeorgiaTimes своими воспоминаниями о событиях трехлетней давности, а также выразил уверенность, что действия России во время этого конфликта были абсолютно верными.
Война в Южной Осетии уже стала сюжетом двух полномасштабных художественных фильмов. Российский боевик "Олимпиус инферно" не снискал особой славы у критиков, а уж грузинский проект "Пять дней августа" и вовсе провалился в прокате. Но картину Джаника Файзиева вряд ли ожидает судьба предшественников. Над ней трудится команда настоящих профессионалов, а актерский состав блистает знаковыми для российского кино именами. И создается фильм отнюдь не из-под палки, что, пожалуй, самое важное. В нем отсутствует излишняя идеологическая составляющая, которой, к примеру, был пропитан блокбастер Ренни Харлина. Не будет здесь исключительно хороших русских или отвратительно жестоких грузин. "Август. Восьмого" не пытается показать свою, исключительно верную точку зрения на события грузино-южноосетинского конфликта и заклеймить противную сторону. Война служит лишь фоном для демонстрации материнской любви, ведь главная героиня картины под пулями и снарядами пытается разыскать своего единственного сына.
Илья Бачурин, один из создателей фильма, уверен, что картины о войне в Южной Осетии должны находить своего зрителя в том числе для того, чтобы люди не забывали об истинных причинах того конфликта:
- Об истории вообще нельзя забывать. А об этих событиях рассказывать вдвойне важно, потому что в них проявились очень важные характерные черты и российского народа, и российской государственности. Молодой и в чем-то ещё не окрепшей, которую принято критиковать, но в некоторые моменты способной на очень четкое изъявление своей воли и очень внятные, аргументированные и своевременные действия. Про август 2008 года рассказывать стоит и потому, что данный исторический момент ярко показал эти черты нашего Отечества. Пришлось принять сложное решение, и у меня такое ощущение, что его принимала вся страна. Я помню, как не мог отойти от телевизора, потому что понимал - это настоящая война. Не просто конфликт или вооруженные столкновения, а полноценная война, которая могла перерасти во что угодно - даже в Третью мировую.
- По вашему мнению, в конфликт могли вмешаться и другие силы?
- А кто сказал, что не могли подключиться западные коллеги, не назову их товарищами, Грузии? Ощущения были страшные. И то решение, которое было принято на государственному уровне, оно соответствовало ожиданиям основной массы людей в России. И все это вместе создало такую волну, в которой объединились люди из разных слоев населения, с полярными политическими взглядами. Волну, которая подняла наше самосознание на качественно новый уровень.
- Именно об этом ваша картина?
- Надо начать с идеи фильма. Он рассказывает о единственной победоносной войне, которую Россия выиграла за всю свою современную историю. Устраивать из этого что-то неимоверное не стоит. Но мы выполнили очень важную гуманитарную, гуманистическую миссию. Мы, Россия, защитили целый народ. Я при подготовке фильма был в Осетии и понимаю, о чем говорю. Людей, с которыми я там разговаривал, просто не было бы в живых. Не было бы даже тех остатков домов, которые мы наблюдали там. Во время войны грузины шли железным валом, сметая всё на своем пути. И притом что Южная Осетия не является частью нашей страны, в обществе возникло удивительное единение.
- А если бы Россия тогда не вмешалась в конфликт?
- Акция по защите этих людей позволила сохранить единство государства. Несложно представить, чтобы началось бы после захвата Осетии Грузией, как начали бы ее в разные стороны разрывать другие кавказские республики.
- Но ведь многие критикуют Москву за участие в грузино-южноосетинском конфликте и даже обвиняют её в начале этой войны...
- Напомню, что первыми погибли российские миротворцы. И это, конечно, за гранью добра и зла. В международной практике ни одна страна не оставила бы это безнаказанным. Даже обсуждать, должны были мы вмешиваться или нет, глупо. Это все равно что обсуждать, должны ли мы пресмыкаться перед всем миром, учитывая, что все остальные государства уверенно стоят на ногах. Мы не могли выпасть из общего контекста глобальной политической этики, в рамках которой принято защищать своих. И когда по нашей воинской части, находящейся на территории Южной Осетии на абсолютно законных основаниях, начинают стрелять и ровнять город до уровня земли, не отреагировать было невозможно.
