GeorgiaTimes обратился к политологам и экспертам.
Феликс Станевский, заведующий отделом Кавказа Института стран СНГ
Это естественный шаг. После того, что произошло в августе 2008 года, вину за нападение на Южную Осетию персонально несет президент Грузии Саакашвили. Поэтому иметь с ним дело, на мой взгляд, нет никакого смысла. Как бы мы выглядели иначе в глазах тех жителей Южной Осетии, которые это нападение испытали на себе? Как бы мы выглядели иначе в глазах их братьев в Северной Осетии? Вообще всех народов Северного Кавказа? Это был бы совершенно нелогичный акт: какого бы то ни было рода диалог с человеком, лично ответственным за ночную бомбардировку спящего города. Разговоры о том, что, несмотря ни на что, нужно было поддерживать отношения с этим руководителем, попросту лишены смысла. Более того, не Россия больше заинтересована в Грузии, Грузия больше заинтересована в нормальных отношениях с Россией. Поэтому именно в Тбилиси должны сделать выводы из сложившейся ситуации. Это вообще нонсенс, когда небольшая страна с населением в три с половиной миллиона человек и с полуторамиллионным населением выходцев из Грузии на территории России проводит враждебную политику по отношению к огромной стране-соседке. За этот нонсенс тоже должен нести прямую ответственность тот, кто этот нонсенс во внешней политике организовал и проводит.
Виталий Наумкин, президент Центра стратегических и политических исследований
К такому решению отношусь спокойно. Учитывая тот уровень отношений с Грузией, до которого мы дошли с учетом акции Саакашвили в Южной Осетии и оскорбления президентом Грузии российских руководителей, ничего другого не следовало ожидать. Но, несмотря на отсутствие контактов с Саакашвили, российские лидеры и президент будут продолжать подчеркивать, что это не означает позиции в отношении грузинского народа. Наоборот, все время подчеркивается, что нас с грузинским народом связывают узы близости, совместной истории и православного братства. В этом смысле будет продолжаться линия на дифференциацию по отношению к грузинской нации, к возможным путям сближения с ней, и, в то же время, путь на полное исключение Саакашвили из числе возможных партнеров даже по диалогу. Эта линия устоялась достаточно давно, и нет оснований считать, что она может измениться.
Павел Данилин, эксперт Фонда эффективной политики
Я оцениваю такой шаг российского руководства крайне позитивно. Человек, который виновен в том, что по его приказу уничтожались российские военные, а также мирные граждане, должен быть предан суду. А пока он не предан суду, Саакашвили должен быть объявлен персоной нон грата. Вообще-то в отношении президента Грузии через Интерпол должны быть направлены соответствующие запросы. Я думаю, что первый шаг сделан. Он показывает твердую решимость Российской Федерации разобраться с Саакашвили и достойно наказать его за то, что в августе 2008 года погибли граждане России. Думаю, справедливое возмездие рано или поздно настигнет Саакашвили, где бы он не спрятался.
Можно ли говорить о том, что диалог между двумя странами будет возможен только по окончании срока полномочий Саакашвили?
Феликс Станевский
Диалог между президентами будет возможен только тогда, когда сменится глава Грузии. Что же касается диалога между странами, то он возможен, он в той или иной форме, на мой взгляд, имеет место. Здесь можно вспомнить те же чартерные рейсы. Не стоит забывать и о российских консульских работниках в Тбилиси, в то время как в Москве присутствуют грузинские дипломаты. И это - форма контактов. Поэтому какие-то отношения неизбежно поддерживаются.
Виталий Наумкин
Я думаю, что это именно так. Заявление Медведева сделано неслучайно в это время, для того, чтобы показать: диалог с Саакашвили исключается, он возможен только с теми, кто его сменит, либо с людьми, которые сегодня находятся в оппозиции к президенту Грузии и не запятнаны подобным прошлым. Диалог с такими силами будет продолжаться. Прямого вмешательства во внутренние дела Грузии Москва себе не позволяла и не будет позволять. Но у нашего руководства свободные руки для того, чтобы вести диалог с тем, с кем российская сторона считает возможным.
Павел Данилин
Диалог между Россией и Грузией возможен и сейчас, невозможен диалог между Саакашвили и кем-либо из российских политиков высокого уровня. Граждане не должны страдать из-за того, что выбрали такого неадекватного президента.
Каковы возможные последствия такого дипломатического вакуума между Россией и Грузией?
Феликс Станевский
Особого вакуума нет. Несмотря на отсутствие дипломатических отношений между Россией и Грузией на государственном уровне, контакты между странами есть. И, если Тбилиси хочет, чтобы отношения с северным соседом нормализовались, она должна предпринять усилия с тем, чтобы в нормальной форме возобновились дипломатические отношения. Без них, несомненно, трудно. Та форма контактов, которая существует на сегодняшний день, никак не соответствует реальным многочисленным связям между населением двух стран. Сам факт того, что в России находятся полтора миллиона выходцев из Грузии, говорит о том, что нормальные политические отношения просто необходимы. Если их нет, то тот, кто их порвал, несет за это ответственность и не считается со своими соотечественниками за рубежом.
Виталий Наумкин
Любая четкая позиция выгодна России, поскольку она расставляет точки над «i». Это опять-таки отсутствие контактов с Саакашвили и его окружением с одной стороны, и полная открытость с людьми типа Ногаидели, которые вовсе необязательно рассматриваются как пророссийские силы. Перспектива и конструктивность такого подхода совершенно очевидна.
Павел Данилин
Для России никаких последствий не будет, поскольку Грузия не является для нее объектом интересов. Грузия же и так уже лишилась серьезного рынка сбыта. До тех пор, пока в Тбилиси не будет нормальной позиции по отношению к Москве, экономическая ситуация в Грузии продолжит ухудшаться.
