Закрытые для ингушей села Северной Осетии - удручающее зрелище из-за пустырей на месте бывших домов и огородов. Но еще печальнее выглядят родовые ингушские кладбища, постепенно приходящие в упадок, пока потомки похороненных там людей скитаются без крова над головой и надеются вернуться в родные пенаты. Навещать могилы предков в поселках Южный, Чернореченское, Терк, Редант-II, Хутор Попов, Ир и Октябрьское ингуши могут только при содействии властей двух соседних республик. С их же помощью в этом году на кладбищах будет произведен ремонт ограды.
Так уж случайно совпало в этом году, что ингушские власти назначили субботник на мусульманских кладбищах Пригородного района как раз перед православной Пасхой. Автобусы собирали желающих поехать в соседнюю республику на автовокзале в Назрани в субботу, 14 апреля. Пришли более ста вынужденных переселенцев из населенных пунктов Южный (Буро магIе по-ингушски), Чернореченское (Iаьржа атагIе), Терк, Редант-II, Хутор попов, Ир (Джерахой-Юрт) и Октябрьское (Шолхи). Так организованно и поехали. В одиночку ингушам там лучше не появляться, отмечает председатель общественной организации "Союз пострадавших от геноцида" Руслан Парчиев.
"Риск существует. Безопасно, если я возьму с собой охрану или предупрежу заранее правоохранительные органы в Осетии, что я еду. А так весьма вероятно, что будет опасно", — пояснил он в беседе с корреспондентом GTimes.
Пригородный район и через 20 лет после конфликта остается зоной напряжения межнациональных отношений. В некоторые села, такие как Чермен, откуда родом и Парчиев, ингуши уже вернулись. Однако жители там словно разделены невидимой стеной. В администрациях у ингушей есть свои представители. Их ребятишки ходят в школы, куда не водят детей осетины. Периодически между молодыми людьми вспыхивают ссоры с драками. Но все-таки ингуши вернулись в свои дома. И к родовым кладбищам у них есть свободный доступ.
Около полутора тысяч ингушей все еще остаются изгоями в своем Отечестве. Хотя, по российской Конституции, они имеют право жить, где хотят, на практике осетинские власти чинят им непреодолимые препятствия. К примеру, в анкете ФМС России, которую должны заполнять переселенцы, есть заковыристый пункт под номером пять. "В нем говорится, что возвращающийся человек должен спросить у своего бывшего соседа, хочет он, чтобы я вернулся или нет, — рассказал корреспонденту GTimes ведущий специалист министерства по внешним связям, национальной политике, печати и информации республики Ингушетия Алихан Басаев. — Это же маразм.
У нас ведь действуют российские законы. Почему я у соседа должен спрашивать, могу ли я вернуться. Вот такие мелкие препятствия есть в таких селах, как Октябрьское, Южный, Ир. Лет пять у одного села стояли вагончики с ингушскими беженцами. Они туда-сюда ходили и не могли заехать в родные дома. Так и не разрешили этот вопрос. Большинству выделили земельные участки, 150 гектаров в районе села Майское Пригородного района".
Несколько сел, в том числе Чернореченское и Терк, где в 92-м были особенно ожесточенные стычки, объявлены водозаборной зоной и просто ликвидированы. Оттуда, по официальным данным, выселены и осетины. На подъезде к ним выставлены шлагбаумы. Но на поверку выходит, что на месте ингушских домов уже остались одни пустыри да заросли, а осетинские дома стоят, как и прежде. Из некоторых даже тянется дымок. Вот тебе и водоохранная территория…
Между тем, в запретной зоне остались кладбища, ветшающие из-за отсутствия постоянного ухода. Чтобы ингушам получить к ним доступ, потребовалось решение на уровне правительств двух республик. "Уже несколько лет ежегодно мы организуем такие поездки, — говорит Алихан Басаев. — В целях безопасности подключаем Министерство внутренних дел Южной Осетии, чтобы никаких диверсий и провокаций не было. Сейчас же все можно списать на межнациональные отношения. В общем, выехали на кладбища в семь населенных пунктов и капитально там поработали".
Но субботники, организуемые раз в год ингушским Министерством по делам национальностей, полностью проблему благоустройства захоронений не решают. Нужна реконструкция кладбищенской инфраструктуры. Ряд строительных организаций Ингушетии (ООО "Артис", "ПМК-7", ООО "Сабани", ООО "Алиса", ООО "Стройсервис", ООО "Стройсельхоз", ООО "Эрзи") уже выразили желание оказать спонсорскую поддержку, а переселенцы пообещали приложить собственные усилия. Так что дело за малым — организацией работ, которая лежит на ингушском Миннаце.
"В следующем месяце планируется ремонт ограждений на всех кладбищах, — сообщил Басаев. — Нас поддержало и правительство Осетии. Они тоже будут помогать со своей стороны. И отсюда люди выедут, будут делать ремонт. С самими могилами сейчас нет никаких проблем. Раньше были — скот залазил. Там, где столбы деревянные были, сетка упала. Но с осетинской стороны мы понимание встречаем в этом вопросе".
Абсолютно нерешаемым остается вопрос о возвращении Пригородного района Ингушетии, у которой он был отобран во время депортации 1944 года. Ингушские власти этот вопрос ребром стараются не ставить, чтобы не разогреть ситуацию вокруг вернувшихся туда людей. Однако и закон о реабилитации, по которому народы имеют право на возвращение в родные места, пока в России тоже никто не отменял. Вот только без крови реализовать его в ситуации, когда осетины и ингуши до сих пор обвиняют друг друга в убийствах 1992 года, никак невозможно. Остается один путь — сближение, которое позволит двум народам не обращать внимания на административные границы и мирно сосуществовать.
