В Москве озаботились идеологическим состоянием Северного Кавказа, а не только проблемами экономики и безопасности. В Общественной палате России прошло заседание за круглым столом под названием "Кавказ между миром и войной. Проблемы понимания истории". Начиная с развала СССР, кавказские ученые заняты единственной задачей - обосновать право своего народа на занимаемую им территорию. Роль России, естественно, свелась в этих изысканиях к империалистическим захватам. Но самое печальное, что новые учебники сеют вражду между нациями. Это касается исторической науки по обе стороны горного хребта.
Учебники истории кавказских республик, и российских и закавказских, напоминают мифы народов мира: подвиги схожие, а имена разные. К примеру, осетины ведут свою родословную от алан, но балкарцы с карачаевцами не отстают, объявляя алан тюркоязычными и приписывая их достижения своим предкам. Осетины тогда опускаются еще глубже во тьму веков, к скифам и сарматам, вплоть до ранней кобанской археологической культуры позднего бронзового века (ХII-IV века до нашей эры). Но тут вступают в спор адыгские народы - собственно адыги, черкесы и кабардинцы. Присваивая майкопскую археологическую культуру III тысячелетия до нашей эры, они не оставляют без внимания и кобайскую, относящуюся к более раннему периоду.
К чему приводит настойчивое соревнование историков? В таких неестественных образованиях, как Карачаево-Черкессия и Кабардино-Балкария, издаются учебники, где соседствуют противоречивые версии - но не как гипотезы, а как два взаимоисключающих утверждения. В 1995 году в Нальчике было выпущено пособие, попеременно именующее скифов иранцами и тюрками, а майкопская культура в нем объявлялась достоянием то абхазо-адыгских предков кабардинцев, то тюркских народов. Аналогичная неразбериха преподается карачаево-черкесским школьникам.
Но если сражения между адыгами, балкарцами и осетинами проходят в основном в научной плоскости, то в осетино-ингушских отношениях исторические споры играют роль дров в топке. Осетинские ученые подчеркивают цивилизаторскую роль ираноязычных алан на Северном Кавказе, считая остальные народы варварскми. В свою очередь, чеченский учебник для средних школ изображает иранцев дикими кочевниками, посягавшими на независимость горских народов. В ингушских учебниках индоевропейцы, к которым относят себя осетины, оказываются монголоидами, а аланы - предками ингушей. В Дагестане, где проживают до ста народностей, исторические споры еще жарче. "Народы Дагестана спорят, чья это историческая территория, а кто гость. Это от незнания того, что вообще-то "коренных народов" на этой территории нет, все туда пришли", - заявляет доктор исторических наук Абдулгамид Булатов.
Труднее всего, пожалуй, приходится ногайцам, у которых вообще нет на земном шаре собственного территориального образования, разве что - да и то чисто географически - Ногайская степь на востоке Ставропольского края. Но ученые нашли выход: объявили, что весь равнинный Северный Кавказ когда-то принадлежал Ногайской орде.
Исходя из своей исключительной роли, описывают народы Кавказа и историю взаимоотношений с Россией. В Нальчике, например, кабардино-балкарским НИИ гуманитарных исследований издана книга "О Кинжальской битве". В ней утверждается: если бы не победа кабардинцев под горой Кинжал, то Петр I не смог бы одолеть шведов под Полтавой.
На неразбериху с учебниками и историческими теориями обратили внимание российские эксперты, изучающие проблемы Кавказа. Директор Института политических и социальных исследований Черноморско-Каспийского региона Владимир Захаров даже выдвинул идею, что именно с упорядочения представлений о прошлом и месте народов Кавказа в общей российской истории надо начинать борьбу с местной преступностью.
"Кавказ - это особый регион. Там все решается на уровне: кто у меня брат, кто у меня сват. Все хлебные места займут "свои люди" из окружения нового лидера. Вот в Дагестане 14 титульных национальностей, и они друг с другом - как кошка с собакой. Никакой дружбы народов на Кавказе не осталось. Вот исправлением чего в первую очередь должен заниматься Хлопонин", - заявил Захаров в одном из интервью.
И, похоже, мнение ученых было услышано. В Общественной палате России вчера прошло заседание за круглым столом на тему "Кавказ между миром и войной. Проблемы понимания истории". Организатор - советник президента России Максим Шевченко - подчеркнул, что ученым предстоит создать общую концепцию истории, которая подразумевают главную цель - "строительство общегражданской, российской политической нации". А это уже прямое поручение Дмитрия Медведева, данное 11 февраля в Уфе на заседании президиума Государственного совета: "Наша задача заключается в том, чтобы создать полноценную российскую нацию при сохранении идентичности всех народов, населяющих нашу страну".
Как появляются вздорные исторические теории в северокавказской науке? Представитель института востоковедения РАН Фасих Бадерхан, выступавший в Общественной палате, усмотрел тут "западный след": "Еще в XIX веке европейские спецслужбы работали на Кавказе, и когда какие-то народы собирались добровольно войти в состав России, они назначали там имамов, которые начинали национально-освободительную борьбу". В свою очередь директор национальной библиотеки Чечни Эдильбек Хасмагомадов обвинил академическую науку, которая не занимается интересующими людей вопросами, бросая их на произвол "самоучек, политизированных дилетантов".
Участники заседания сошлись на том, что нужен единый учебник по истории и культуре для всех республик Кавказа. Но под силу ли эта задача российским ученым?
Попытка создать общий учебник для нескольких народов уже была предпринята в Закавказье в конце 90-х - начале 2000-х годов. Ее назвали "Тбилисской инициативой", так как она была обнародована на региональном семинаре "Реформа преподавания истории в общеобразовательных школах" в Тбилиси в 1997 году. Россиские преподаватели принимали там участие наравне с грузинскими, армянскими и азербайджанскими. Проект финансировал Совет Европы в рамках поддержки реформы образования в бывших советских республиках. Сначала планировали закончить работу над единым учебником к концу 2000 года, потом неоднократно сдвигали срок, но в итоге пособие так и не опубликовали. Споры - кто первым пришел в Закавказье, кто был цивилизованней, являлось ли Урарту армянским государством, перебирались ли первые европейцы через грузинские горы, справедливо ли русские с грузинами наказали азербайджанцев в Гянджи - так и остались неразрешенными.
А главное, уровень дискуссий нередко сводился к банальному "мамой клянусь, дева Мария была грузинкой", так что остались все страны при своих учебниках. В Грузии внезапно появились 200 лет российской оккупации. Азербайджан, как гласят учебники, помог Колумбу открыть Америку, потому что "великий азербайджанский ученый Насиреддин Туси на основании своих математических расчетов указал на существование этого материка". И конечно, в каждой стране ученые обязательно включали территорию соседнего государства в свой состав на каком-нибудь этапе истории. Как тут не вспомнить анекдот про азербайджанцев, которые говорят армянам: "Когда мы пришли в Нагорный Карабах, здесь еще никого, кроме обезьян не было". А армяне отвечают: "Так это мы и были!".
У каждого кавказского народа к северу и к югу от горного хребта много исторических притязаний. И найти компромисс, как показал опыт "тбилисской инициативы", будет очень непросто. Тем более что сейчас вопросы прошлого имеют большое политическое значение.
Те же адыги и черкесы хотят перед Сочинской олимпиадой поставить памятник жертвам "геноцида", устроенного Российской империей. Вопрос об этом тоже был поднят на заседании Общественной палаты и едва не довел до драки.
Ведь по российской версии, мухаджирство адыгских племен было организовано турецкими агентами. А кто не поднимал восстаний и хотел остаться, те прекрасно живут и посейчас. Разве можно сравнивать методы Российской империи при присоединении территорий, скажем, с уничтожением индейцев в Америке? Из 20 миллионов краснокожих сейчас осталось только 35 тысяч. Во Франции же восставшие малые народы пикардийцы, фламандцы, гасконцы, провансальцы и другие в XIX веке были ликвидированы, и упоминания о них уцелели только в музеях. Россия сохранила все подчинившиеся ей народы, а многие развила, спасла и окультурила. И об этом следовало бы помнить всем, кто пишет учебники по истории Кавказа.
