Девочек-преступниц в Грузии - по пальцам пересчитать. За весь прошлый год были осуждены лишь 27 несовершеннолетних барышень.
Отдельной тюрьмы для них не построили. Колонии же для несовершеннолетних рассчитаны лишь на подростков мужского пола. Так что девушки пребывают в женской тюрьме, хотя по закону должны быть изолированы. Камеры-то у них отдельные, но на прогулках и во время приема пищи они находятся среди взрослых женщин, которых нельзя назвать примером для подражания.
На это нарушение закона накануне журналистам указал адвокат Гела Николаишвили. По его данным, сейчас в грузинских тюрьмых сидят шесть несовершеннолетних. Одна из них - Илона Муралова - отбывает 8-летний срок за убийство, вторая - Гванца Купарадзе - пятилетний срок за попытку убийства. Еще трое несовершеннолетних - Ана Каладиева, Ана Лупашко и Тамар Шлепчян осуждены за воровство. Дело шестой заключенной - Тамар Маргиани - пока не завершено. Она обвиняется в употреблении, хранении и продаже наркотиков.
По мнению Николеишвили, по отношению к подросткам нужно применять более мягкие приговоры. «Не обязательно в качестве меры наказания избирать тюремное заключение. Кроме того, нужно построить такое учреждение, которое не будет напоминать тюрьмы для взрослых. В нем должны быть более мягкие условия содержания, больше свободы передвижения», - сказал адвокат в интервью GeorgiaTimes.
Сами девушки-подростки на свое положение не жалуются. Но глава неправительственной организации «Бывшие политзаключенные - за права человека» Нана Какабадзе объясняет, что условия в учреждении на улице Матросова так ужасающи, что по сравнению с ними факт пребывания со взрослыми женщинами можно даже не считать правонарушением.
В прошлом году в другой женской колонии в Тбилиси вспыхнул бунт. Поводом к нему стало президентское помилование, которое не коснулось ни одной особы женского пола. Заключенные перестали подчиняться, начался пожар. Тюрьма почти вся сгорела. Весной этого года 25 зачинщиц беспорядков получили дополнительные сроки.
Это был не первый и, очевидно, не последний мятеж. Правозащитники объясняют протесты заключенных несправедливостью наказаний и жестоким обращением со стороны надзирателей в Грузии. Против пыток и насилия над арестантами за последние полгода несколько раз устраивал голодовки Цотнэ Гамсахурдиа - политический узник Михаила Саакашвили.
Вчера на сына Звиада Гамсахурдиа, осужденного за покушение на убийство, завели новое дело - за предложение взятки охране с тем, чтобы передать на волю письмо. Цотнэ в ответ выразил желание признать свою вину по первому делу. Адвокат Кети Бекаури переживает, что на ее подзащитного либо оказывают давление, либо к нему применяют психотропные вещества - уж очень возбужденным он выглядел на встрече.
Цотнэ хочет признаться в прямом эфире телевидения. Только вряд ли власти дадут ему такую возможность. Опасно предоставлять слово людям, униженным и обиженным «демократичным режимом». А ну, как возьмет и всей стране расскажет про ужасы ведомства Хатуны Калмахелидзе?
- Цотнэ продолжает бороться за права заключенных, которых пытают в тюрьмах. Он все это сам слышит и видит. Он требует создания независимой комиссии, в которую войдут общественные организации, журналисты и эксперты, - рассказала GeorgiaTimes Нана Какабадзе. - Он называет имена и фамилии тех, кто подвергается насилию и тех, кто издевается над заключенными. Пусть комиссия проверит. Почему независимых наблюдателей не пускают?
- Но на официальном сайте министерства пробации исполнения наказаний и юридической помощи сообщается, что тюрьмы открыты для мониторинга...
- Это не так.
- Зачем создавать специальную комиссию, если есть Ваша организация, есть другие правозащитники, которые могли бы контролировать состояние прав заключенных.
- Организации-то существуют, но у них нет права посещать тюрьмы. Не дают возможности независимым экспертам мониторить ситуацию. Создаются какие-то формальные комиссии, членов которых никто не знает, и никто не знает, были ли они в тюрьмах вообще. Во времена Шеварднадзе была комиссия, которая раз полгода делала доклады. Их можно было почитать на сайтах, информация была доступна всем, кто был заинтересован. Сейчас такого нет.
- Вы утверждаете, что условия в тюрьмах ужасные. А в министерстве отчитываются по реформам и рассказывают, как строятся новые тюрьмы, как заключенных отпускают теперь по домам на неделю.
- Недавно у нас здесь были гости из неправительственных организаций Азербайджана. И когда мы сравнивали ситуацию, пришли к выводу, что у нас в три-четыре раза больше заключенных, чем там в пересчете на сто тысяч населения. У нас более 20 тысяч. Новые тюрьмы строятся. Но они не решают вопрос обращения с заключенными. Охранники не считают заключенных живыми существами и соответственно к ним относятся. Пытки и бесчеловечное отношения - это форма правления тюремной системы. Это не исключительные случаи.
- С приходом женщины-министра что-нибудь к лучшему изменилось?
- Нет. Эта Хатуна Калмахелидзе существует только для пиара. Это визуальный фактор для международных организаций: как при такой женщине может быть бесчеловечное обращение? Реально же она ничего не решает. Никто у нее не спрашивает, что делать. Ситуация стала даже хуже. Надо менять политику, а не министров.
- Но ведь в тюрьмах, если верить пресс-релизам, стали давать образование, обновили библиотеки, обучают заключенных ремеслу, чтобы облегчить реинтеграцию в общество после освобождения?
- Это только на словах. Это неправда. Там такое обращение, что ни о каком обучении не может идти речь. Раз независимых наблюдателей нет, то можно писать что угодно. Если бы там были такие прекрасные условия, если бы там людей не пытали, то пускали бы неправительственные организации. Мы столько пишем о нарушениях, что правительство должно быть заинтересовано в том, чтобы мы увидели все своими глазами и замолчали. Запрет на посещение тюрем подтверждает наши обвинения.
- Вчера министр встретилась с 15-ю неправительственными организациями, рассказывала им о реформах. Значит, министерство пытается стать более открытым?
- По сравнению с другими правительствами (в России, или Азербайджане, или Армении), наше правительство любит говорить, что оно демократическое. Хвататься-то больше нечем. И вот, Саакашвили говорит, что здесь была революция демократическая, и здесь цветет демократия. Поэтому надо фасады создавать для демократии. Для фасада нужны и такие встречи с неправительственными организациями. А что это за организации, никто их не знает. Только «Ассоциация молодых юристов» - серьезная организация из тех, кто там были. Таких организаций по Грузии зарегистрировано больше чем 12 тысяч. Но реально работают 20-30 неправительственных организаций, и из них никто там не был.
Гела Николеишвили солидарен с Наной Какабадзе - появление Хатуны Калмахелидзе не принесло заключенным в Грузии никакого облегчения.
- Она формальная фигура. Лишь фасадом является. Реально правит министр внутренних дел сверху и Департамент пенитенциарной системы снизу. Тюрьмы-то строятся. Но внутреннее положение в них даже хуже, чем в старых, с общим режимом. Люди больше находятся в камерах, а не на воздухе. Прогулки стали короче, доходит до 15-20 минут раз в неделю. Жестко с осужденными обращаются, пытают.
Демократия по лекалу Михаила Саакашвили, как видно, требует жертв: тысяч заключенных, низведенных до уровня неодушевленных предметов, узников совести и даже детей, сидящих в тюрьме на общих основаниях. Главное, чтобы фасад оставался красивым.
