Карьера новоиспеченного гражданина Грузии любопытна. Родился он в городе Ленинабаде в Таджикистане. В журналистику подался в зрелом возрасте, занимаясь передачами на историческую тематику на Таджикском телевидении. Работал обозревателем газеты «Комсомолец Таджикистана», собственным корреспондентом «Независимой газеты» по Таджикистану, внештатным корреспондентом агентства Associated Press. После развала СССР перебрался в Москву, где пристроился и неплохо в московском бюро Американского комитета защиты журналистов.
В 1994 году стал руководить службой мониторинга Фонда защиты гласности, а с 2000 года возглавил Центр экстремальной журналистики Союза Журналистов России. Получает стипендию от фонда Сороса. В настоящее время является гражданином Грузии, имеет недвижимость в Аджарии и занимает активно прогрузинскую позицию в российско-грузинском конфликте.
Что не мешает ему вольготно чувствовать себя в стенах Союза журналистов России. Теперь этот господин с гражданством Таджикистана, Грузии и м.б. еще какого-нибудь «отечества» гипотетически может заняться состоянием свободы СМИ в России и других странах, исключая Грузию. Во-первых, потому, что свободы СМИ там практически не существует, а во-вторых, хотя это скорее, во-первых, несколько гектаров земли в аджарских субтропиках, подаренных ему господином Саакашвили за экстремальную журналистскую поддержку, не позволят Панфилову усомниться в «грузинской демократии, где процветает свобода слова, а СМИ независимы и объективны».
Не станем заранее прогнозировать шансы Панфилова занять пост представителя ОБСЕ по вопросам свободы СМИ, тем более что они не очень высоки, все по той же причине большого изъяна со свободными СМИ в «самой демократической республике» на постсоветском пространстве. Приведем лишь несколько примеров.
Международные активисты уже открыто осуждают президента Саакашвили за манипулирование СМИ. В июне Комитет защиты журналистов провел в Грузии расследование и установил, что «государственные компании «Рустави-2», «Мзе» и «Имеди ТВ» фактически не критикуют правительство Саакашвили», а Бая Ромелашвили, аналитик аппарата Народного защитника Грузии, сообщила, что оппозиции сейчас еще труднее добраться до эфира, чем в черные времена Эдуарда Шеварднадзе. Каждое последующее правительство, так или иначе, притесняло телекомпании страны, а Саакашвили преследовал независимые компании не менее энергично, чем проводил свои экономические и институциональные реформы.
Прийдя к власти в январе 2004 года, он быстро ограничил деятельность независимых СМИ. Владелец «Рустави-2» Эроси Кицмаришвили поспешно продал канал бизнесмену со связями в министерстве обороны; позднее он утверждал, что эта сделка служила лишь прикрытием, а на самом деле канал захватили власти. Постепенно направленность канала «Рустави-2» изменилась, а знамя протеста перешло к компании «Имеди («Надежда») ТВ».
25 сентября 2007 года «Имеди ТВ» передал заявление бывшего министра внутренних дел Ираклия Окруашвили о том, что президент Саакашвили отдавал распоряжения устранять своих оппонентов, в том числе владельца «Имеди ТВ», магната Бадри Патаркацишвили. Окруашвили арестовали и вынудили опровергнуть эти утверждения в ходе допросов, но уже после того, как на улицах начались антиправительственные демонстрации.
7 ноября Саакашвили объявил чрезвычайное положение. В тот же вечер в офис «Имеди ТВ» вторглась вооруженная полиция: обыскивали оборудование, арестовывали, угрожая оружием, журналистов; говорят, что эти действия они сопровождали словами: «Вы, собаки Бадри, делаете работу за русских!». «Имеди» пропал из эфира. И так и не появился до внеочередных президентских выборов, состоявшихся в следующем году, когда Саакашвили, в отсутствии независимого общенационального телевидения, которое бы давало эфир кандидатам от оппозиции, снова одержал победу.
В то время «Имеди ТВ» управлялся холдингом Руперта Мердока News Corporation. Мердок рассказал Associated Press, что, согласно его инструкции, «Имеди» строго соблюдал нейтралитет: «Мы специально отслеживали каждый выпуск новостей, чтобы убедиться в его объективности, честности и непредвзятости... но, очевидно, власти не обратили на это внимания. Мы приглашали их в эфир, чтобы они выражали свою позицию. Вместо этого явились две сотни головорезов, крушили офис и нападали на людей».
У господина Панфилова на этот счет иное мнение, которое он озвучил на «Эхе Москвы»: «Она («Имеди») создавалась, на мой взгляд, как информационное оружие. Телекомпания, которая в своих программах как бы мягко сказать, с точки зрения журналистики очень неэтично себя вела. То есть была информационная война против Саакашвили, против власти, против правительства Саакашвили. (...)Известные журналисты и политологи, и они все это время когда была возобновлена работа «Имеди», проводили собственный мониторинг, изучали, каждую неделю докладывали по общественному телевидению Грузии о том, что они увидели. Одна из частей их исследования касалась языка вражды. Языка ненависти. То есть именно того языка, которым, к сожалению, «Имеди» отличалась все последнее время».
Судьба телеканала «Имеди» поучительна. Родственник Бадри Патаркацишвили Иосиф Какиашвили, унаследовавший путем юридических махинаций телекомпанию, затем продал «Имеди» арабской компании-застройщику Rakeen. В переводе с арабского rakeen означает «надежная поддержка», а главой отдела общественно-политического вещания «Имеди» назначили пресс-секретаря из грузинского министерства обороны.
Вот и получилось как в известной пословице: «Надежда умирает последней!». Но так считают независимые эксперты. А грузинский гражданин Олег Панфилов убежден: «Грузия единственная страна в СНГ на постсоветском пространстве, где законом запрещено учреждать государственные СМИ. Это значит, что не существует государственного телевидения, не существует государственных газет. И поэтому в разной степени люди могут пользоваться возможностью пользоваться эфиром. И не было зафиксировано ни одного нарушения, когда бы нарушалась та часть закона, которая предоставляет кандидатам бесплатный эфир. Все получили равные возможности».
Как после этого будет выглядеть голосование за такого кандидата на представителя ОБСЕ по вопросам свободы СМИ сказать трудно. Но ведь НАДЕЖДА умирает последней.
