Так было, и когда совсем недавно ушел из жизни известный композитор Александр Басилая. Хоронили композитора в Тбилиси, а в Москве печалились, вспоминая его творчество. Ведь мюзиклы Басилая - «Аргонавты», «Свадьба соек», «Пиросмани», десятки его популярных эстрадных песен - частица современной культуры обеих стран.
Словно в наказание за обоюдную нынешнюю вражду Всевышний призывает к себе лучших. За месяц из жизни ушли те, кому не нужно было рассказывать о былой дружбе и любви между странами. Ведь их творчество было тем самым мостом, который объединяет наши народы на долгие лета. Они ушли, словно в знак протеста, не желая мириться с реальностью, ведь сердце творцов не могло разорваться на две половины - между двумя родинами.
Михаил Калатозишвили умер от инфаркта. А было ему всего пятьдесят с небольшим. «Мы только что были в Ницце с фильмом, я не замечал никакой болезни, он был здоров, купался, загорал, - рассказал GZT.RU актер Олег Долин, сыгравший главную роль в фильме Калатозишвили «Дикое поле». - И после Ниццы мы еще виделись. У него были колоссальные планы, он писал новый сценарий, вынашивал идеи, касающиеся организации кинопоказов в России, - идеи, направленные на развитие киноиндустрии, а не на прибыль».
О самом Михаиле Калатозишвили, помимо того, что в прошлом году его фильм «Дикое поле» получил гроздь наград - спецприз на фестивале в Венеции, три награды на «Кинотавре» в Сочи, назван российскими кинокритиками фильмом года - широкой общественности известно немного. Интервью и статьи появились в основном после триумфа «Дикого поля». Да и то в Интернете не найти ни вдохновенных рассказов о творческом пути, ни подробного описания карьеры.
В основном - короткая биографическая справка: Родился в Тбилиси. Окончил режиссерский факультет ВГИКа (мастерская Ефима Дзигана). Первый фильм «Механик» по повести Андрея Платонова снял в 1981 году. В 1991 году вышел фильм «Избранник», получивший специальный приз кинофестиваля в Мадриде, а в 2000 году - фильм «Мистерии». Четвертый фильм «Дикое поле» уникален тем, что не было в новейшей истории отечественного кинематографа другого фильма, вызвавшего такое единодушие в восторженных оценках и критических похвалах.
Режиссерский талант он унаследовал от своего прославленного деда Михаила Калатозова. Его фильм «Летят журавли» еще в бытность СССР получил Золотую пальмовую ветвь в Каннах. Внук, получивший известность, раз за разом покорно объяснял, почему фамилия дедушки звучит иначе (мол, во времена Российской Империи грузинские фамилии часто имели окончание на «-ов»). А может все проще - Михаил Георгиевич, не желал находиться в тени своего именитого деда.
Журналист «Известий» вспоминает, что по случаю выхода в прокат «Дикого поля» в январе нынешнего года Михаил Калатозишвили сказал: «Во ВГИКе, да и потом, я знаю, за спиной шушукались: понятно, дед - режиссер, папа - оператор и режиссер, но я никогда не обращал на это внимания. Я многое могу в своей жизни изменить, но не могу отказаться от собственного рода. Это данность, к которой я отношусь с благодарностью. Для меня дед был не мэтром кино, а просто дедушкой, который учил меня водить машину. Он снимал великое кино о людях, которые что-то преодолевали. Это я понял сам, уже став взрослым. При его жизни мы с ним о кино почти не говорили».
Почитание предков, присущее людям, выросшим в кавказских традициях, и послужило еще одним толчком для творческих начинаний Михаила Калатозишвили. В 2000 году Калатозишвили создал фонд Михаила Калатозова, призванный обеспечивать поддержку молодому российскому кино. В рамках продюсерской деятельности фонда Калатозишвили выпустил картины «Первый после Бога», «SOS», «Ловитор». Незадолго до кончины режиссер рассказывал о планах экранизации «Чапаева и пустоты» (Пелевин) и «А зори здесь тихие».
Сегодня, когда Михаила Калатозишвили провожают в последний путь, о нем пишут и в российских, и в грузинских СМИ. В Тбилиси пишут о грузинском режиссере. В Москве - о российском. Забавно, однако, это соперничество между Москвой и Тбилиси. Впрочем, слава Богу, нас объединяет еще общая память хотя бы о творцах и героях.
Сам Михаил Калатозишвили о пресловутом национальном вопросе предпочитал не распространяться. Правда, как-то в интервью «Новым известиям» на вопрос журналиста - как это, мол, получается, несмотря на ухудшение отношений между Россией и Грузией, фильмы режиссеров грузинского происхождения, того же Бакура Бакурадзе, имеют большой успех на российских кинофестивалях и обласканы российскими премиями - Калатозишвили лаконично ответил: «Российские кинематографисты рассматривают фильмы с точки зрения искусства, а не с точки зрения политики и национальности их постановщиков. И это меня радует».
А еще корреспондент «Известий» вспоминает ответ режиссера на вопрос о войне, разъединившей народы: «Когда в августе шла война в Южной Осетии, внутри у меня бушевала буря эмоций. Я гражданин России, российский режиссер, но я грузин и не мог спокойно относиться к крушению мира на Кавказе. Грузия и Россия необходимы друг другу и по геополитическим, и по духовным параметрам. Самое печальное, что в последние годы в Грузии не нашлось ни духовного, ни политического лидера, который мог бы повлиять на ситуацию...»
Тбилиси и Москва прощается с Калатозишвили. Жизнь после смерти - это о нем. Его фильмы будут жить еще много десятилетий. Как и музыка Александра Басилая. Может, именно этим кинолентам, этим мелодиям, и еще множеству творений в литературе, кино, живописи, авторов которых считают своими и в Москве, и в Тбилиси, суждено будет повлиять на ситуацию - помирить, наконец, народы, у которых слишком много общего.
