Даже не представляю себе, что было бы, если б в 1993-м Грузия выиграла войну в Абхазии, за пару лет до этого покорила южных осетин, а ее отношения с Россией строились в духе многовековой дружбы и братства между двумя православными народами. Что бы делала целая страна без образа врага? Я думаю, легко представить возможный вариант развития событий: она начала бы войну с армянами, благо взаимных претензий территориально-ментального характера более чем достаточно.
Мы хорошо знаем, что "образ врага" - основной инструмент, который конструирует политические нации. Его использовали в истории много раз. Не смогла пойти по другому пути и Грузия. И тут расположенная по соседству громадная Россия оказалась весьма кстати. Ведь Российская империя - это последняя внешняя держава, в составе которой жили грузины. Без малого двести лет они провели в стране, где при смене режимов государственным языком все равно оставался русский. Все это - и есть база, необходимая для превращения России в главного врага на несколько поколений вперед. Ведь для становления любого маленького, а оттого агрессивного государственного проекта обязательно необходим коварный противник, только и жаждущий поглотить новую страну.
Войны в Абхазии и Южной Осетии, как ни странно, очень помогли грузинам. Представим на минуту, что их бы не было - что обе бывшие автономии отлично, без каких-либо конфликтов прижились в составе Грузии. Тогда образ врага оказался бы как минимум неполным, а мог и вообще не сложиться. Как в этой ситуации собирать народ, вокруг какой идеи ему сплотиться?
Войны в Южной Осетии и Абхазии были нужны грузинам как воздух - безотносительно их результатов. Если бы сумели победить, то от их гордыни и сегодня рябило бы в глазах. Ведь самый мощный грузинский миф современности заключается в том, что воевала Грузия не с абхазами и осетинами, а с Россией. Любой народ должен пройти свою большую битву за свободу, вот и грузины тоже прошли. Ну а поражение еще больше сплотило их перед лицом "российской угрозы".
От нее отталкивается вся действительность, весь путь становления современного грузинского государства. Благодаря этой фобии к власти пришел Саакашвили, потому что избиратели рискнули отдать власть тому, кто якобы способен "задавить медведя в берлоге". Уже ясно - переоценили его возможности, причем круто. Но президент оказался хитер и смог использовать фактор российской опасности в собственных целях. Он поделил народ на новых грузин и "грузинеби" - тех, кто неплохо себя чувствовал и в советское время. Этих "старых" грузин он уволил с работы, выкинул за борт жизни, объявив пятой колонной. И теперь они ненавидят молодых "демократов" - притом, что так же, как прежде, ненавидят Россию.
Продвинутая грузинская молодежь находится в плену мифов, созданных на основе образа внешнего врага, но, будучи относительно конструктивной, хотя бы говорит: "Верните нам Абхазию, и мы будем вас любить". А для "грузинеби" Россия - это грязная и недостойная дойная корова, "второй сорт" цивилизации. Нино Бурджанадзе и Зураб Ногаидели, так часто заезжающие в Москву, - не простаки, которые делают это в ущерб своему рейтингу. Они опираются на определенные пласты грузинского общества, искренне мечтающие возродить старый добрый формат отношений с Россией. Это как раз те самые "грузинеби.
Современное грузинское общество - это два разных менталитета.
Один (условно назовем его "западным") присущ молодежи и тем, кто вырос и выдвинулся в последние двадцать лет. Для них "российская угроза" - главный двигатель личного и общественного прогресса. Пребывая в животном страхе перед северным соседом, они готовы костьми лечь, чтобы их страна оставалась "маленькой европейской демократией" под охраной НАТО. Но они, по крайней мере, честны в своей ненависти к России. И, находясь в плену виртуальной реальности, стараются выдвигать пусть не реалистичную, но хоть какую-то программу действий в отношении РФ.
Весь смысл жизни другой части грузинского общества заключался в том, чтобы пользовать Россию. Налитый вином до краев рог, горячие и лицемерные тосты за обильным столом и авиабилет в Москву за 37 рублей, чтобы потом в каком-нибудь московском кабаке пощупать русских баб - вот чем была интересна Россия этим людям. Им действительно хорошо жилось, поэтому они мечтают возродить былую "дружбу" с русским братом. И именно они голосуют за Бурджанадзе и Ногаидели в надежде, что те вернут их назад в светлое прошлое. Но нужна ли России такая дружба с Грузией? По-моему, нет.
Грузии выгодна постоянная конфронтация с Россией - единственный товар, которым эта страна может торговать на мировом рынке. Чем еще она способна заинтересовать Запад, кроме постоянной антироссийской истерии и географической близости к "логову медведя"? Причем неважно, какие у Европы и США отношения с Россией, ее все равно будут воспринимать на Западе как потенциальную угрозу. И, соответственно, антироссийская риторика "made in Georgia" всегда будет хорошо продаваться. Поэтому ни одна страна региона даже близко не может сравниться с Грузией по объему финансовой помощи, предоставляемой всем мировым сообществом.
Что делать России во всей этой ситуации? Да ничего. Для нее Грузия становится своего рода второй Польшей - страной, нереализованные амбиции и комплексы которой портили соседские отношения на протяжении не одного столетия. История наверняка повторится - если, конечно, к власти в Грузии не придут те, кто, вновь обманув Россию, навяжет ей "вековую дружбу" с шашлыками, пустопорожними тостами и очень высокими затратами на содержание единоверного "младшего брата".
