Все СМИ, которые опубликовали громкую новость о предупреждении Барака Обамы в адрес Саакашвили, ссылаются на представителя "Всенародного собрания" Лашу Амирэджиби. Сам же оппозиционер никому не рассказывает, откуда он это узнал. Однако дыма без огня не бывает, и официальному Тбилиси, видимо, придется поубавить свою активность в северокавказском направлении.
Все это, конечно же, не кстати. Ибо до Олимпиады еще целых четыре года, и времени подпортить это радостное событие предостаточно. В Тбилиси, занявшись делами давно минувших лет, неверно оценили конъюнктуру - ведь черкесский вопрос уже в прошлом. Несмотря на это, грузины умудрились извлечь из архива времен холодной войны не только саму тему, но и тех, кто непосредственно в ней участвовал. Речь идет о Фонде Джеймстауна, который вызвался быть помощником официального Тбилиси.
Американский Фонд Джеймстауна не на пустом месте начал проводить в Тбилиси одну за другой конференции по черкесскому вопросу. К этому времени история исследований "геноцида черкесов"в США составляла уже несколько десятилетий, и в течение стольких же лет у американской дипломатии и спецслужб были наработанные связи с лидерами зарубежных черкесских диаспор.
Одной из "общественных" структур, следящих за черкесским вопросом, и является Фонд Джеймстауна. Эта небольшая неправительственная организация не зря так подружилась с грузинскими властями. Еще в 80-х годах прошлого столетия фонд плотно работал по "черкесской теме" и у него есть, что рассказать грузинам. Тем более что в Вашингтоне после развала СССР охладели к этой теме. И ученым-кавказоведам стало совершенно некуда девать свое обширное досье.
Черкесские организации в Турции, США, Иордании и Сирии активно использовались американскими спецслужбами еще в 70-е годы. Потомки выходцев из Северного Кавказа традиционно занимают видное положение в госаппарате стран Ближнего Востока, и особенно в военных кругах. С их помощью американская разведка еще лет сорок назад начала мониторить общественное мнение на Северном Кавказе. В Иордании вообще был создан особый "русский отдел" в местных спецслужбах. Его задачи сводились к получению информации из кавказских регионов. Американцы тогда не планировали никаких подрывных действий на Кавказе, они просто хотели узнать, "чем дышит" местное население. Ведь этот регион всегда воспринимался как "слабое звено" в архитектуре Советского Союза.
Черкесский вопрос иностранными спецслужбами никогда не откладывался в папку "особых дел". На Западе и Ближнем Востоке он всегда был лишь составной частью кавказского вектора. Но с распадом СССР бурная деятельность прекратилась. Необходимость бороться с коммунизмом отпала, а сами по себе движения кавказских эмигрантов, несущие в себе лишь сепаратистский потенциал, были никому не интересны. К тому же границы открылись, и о ситуации в кавказских республиках России стало возможно судить из открытых источников, а не засылать "инфопартизан", как это было раньше.
Вот тогда, как раз после распада Союза, деятельность нескольких контор, подобных Фонду Джеймстауна, стала никому не нужна. А ведь в прежние времена на это субсидировались значительные средства, содержался штат маститых ученых, и каждый месяц выпускались отчеты и бюллетени.
В течение двух десятилетий обширные труды ученых Фонда по черкесскому вопросу пылились на полках. И лишь теперь, после длительного простоя, у продукта, производимого учеными Джеймстаунского фонда, вдруг появился покупатель. Имя этому покупателю - власти Грузии.
Посетив в прошлом году зимнюю олимпиаду в Канаде, грузинский президент привез оттуда не только министра экономики Веру Кобалия, но и стойкое отвращение к будущей Олимпиаде в Сочи. Ведь этот роскошный праздник будет проходить прямо у него под носом, в глубоко ненавидимой им России и прямо у границ Абхазии. С этими мыслями он немедленно вызвал помощников и приказал делать "хоть что-то" чтобы Олимпиада в Сочи провалилась.
"Хоть что-то" помощники сделали очень быстро. Они нашли в Вашингтоне простаивающий без дела целый отдел Фонда Джеймстауна, у которого есть тонны бумажного архива по "геноциду черкесов" и наработанные связи в черкесской диаспоре Америки. Стороны сразу нашли общий язык и вдохнули новую жизнь в давно потухший "черкесский вопрос".
В Тбилиси ученым и двум десяткам черкесских активистов из США очень понравилось. Здесь они организовали уже две конференции и планируют еще одну, на этот раз в Батуми.
Но политическое значение всех этих потуг не стоит преувеличивать. Наступили другие времена. Во-первых, отношение черкесских диаспор к России меняется к лучшему. Последним шагом на пути к примирению стало принятие в России нового закона о соотечественниках, который признает права черкесов на возвращение и гарантирует их репатриацию. Это изменило привычный стиль работы организаций, представляющих диаспоры. В Турции дернеки (общества, прим. ред.), представляющие адыгскую и абхазскую диаспору, вышли из ассоциации с другими северокавказскими общинами, потому что собираются паковать чемоданы и возвращаться на родину. В Иордании произошло размежевание чеченской и черкесской диаспор. И уже никто ни в Аммане, ни в Анкаре не заинтересован в раскачке черкесского вопроса.
Что же делать грузинским технологам в столь пессимистичной ситуации? Наверное, читать учебники по истории, хотя бы по новейшей. Потому что есть еще один нюанс, который не позволит официальному Тбилиси превратиться в вожака черкесов. Дело в том, что для адыгов, которые в России разделены на разные народы, а в эмиграции представляют единое целое, сегодня неким символом единения является Абхазия. Во-первых, сами абхазы - народ адыгской группы, то есть, в широком смысле тоже черкесы, во-вторых, современная Абхазия - единственный состоявшийся государственный проект черкесов, и, в-третьих, тысячи северокавказских и ближневосточных черкесов воевали за ее освобождение от Грузии. В силу этих обстоятельств, Грузия для черкесского мира враг, а не друг. И авторитета в черкесском сообществе у нее нет.
Поэтому у Грузии нет никаких шансов на успех в этом черкесском проекте. А Мише Саакашвили стоит послушать своего старшего коллегу Барака Обаму и ограничить ареал своих свершений южной стороной Главного Кавказского хребта.
