Материалы на тему русофобии в Грузии я начала собирать задолго до печальных августовских событий. Я родилась и выросла в Тбилиси. Если бы национальность определялась не по происхождению, а по привязанности к месту, где ты родился, религией, языком и традициями, то больше я все-таки не русская, а грузинка. Грузия – это родина, дом, детство, семья… Уехала из Тбилиси полтора года назад – как и все, в поисках лучшего завтрашнего дня. Несмотря на славянскую внешность, меня до сих пор в Москве почему-то называют грузиночкой…
До слез было обидно, что тбилисцы, которые, как правило, всегда говорили как минимум на трех языках – государственном грузинском, русском и армянском (а еще азербайджанском и греческом – в зависимости от семей, проживающих во дворе) незаметно для себя подхватили выпущенный из ящика Пандоры вирус русофобии. Даже в начале 90-х, когда страну «разбудил» гамсахурдиевский лозунг «Грузия для Грузин», все жили в славных тбилисских традициях – вместе отправлялись на ртвели ( сбор с винограда), слушали мудрые замечания тети Мзии, которая учила нас лепить хинкали с нужным количеством зубчиков, и звала нас помочь приготовить пельмени… В середине девяностых, когда страна оказалась без электричества и газа, на площадке восьмиэтажного дома стояла единственная дровяная печка, где грели чай все жильцы многоэтажки, которые делились друг с другом всем, что оставалось в продуктовой заначке. В прошлом уже были и события в Южной Осетии (1990г), и покалеченные душой и телом вернулись те, кто воевал в Абхазии (1991г), но это все политика, а Тбилиси жил по своим традициям… Но не стихающие волны политических и экономических кризисов, докатились со временем до мирных жилых домов и проникли в души. Обвинения, в адрес России, виноватой во всем – отсутствии газа, денег и даже в природных катаклизмах разделили друзей и знакомых на тех, кто в это верит и тех, кто готов с этим поспорить.
Тбилиси. За полтора года до августовских событий.
В коммунальной квартире друзья, знакомые и соседи до хрипа в горле доказывают - "Россия нас предала, забрала наши территории", и в ответ рикошетом летит - "Вы расплатились за собственный национализм, не надо валить с больной головы на здоровую".
Политики в свою очередь тоже непременно обсуждают грузино-российские отношения и в запасе у каждого - дюжина хлестких выражений относительно особенностей русского национального характера.
- Провожаю друга в "оранжевый Київ". По дороге в аэропорт в течение сорока минут между таксистом и моим другом идет обсуждение вины России перед Грузией. Нет, они не беседуют о победоносных достижениях цветных революций, не говорят о футболе, и даже о женщинах. Речь идет о том, что газопровод полгода назад, минувшей зимой, взорвали все-таки русские, что в московском аэропорту совсем обнаглели и безбожно "шмонают".
…В офисе солидной международной организации, которая занимается развитием демократических норм, интеллигентный пожилой человек предложил довезти меня до центра. «Мы народ гостеприимный, гость для нас все…», - объяснял он свою учтивость. Его удивление невозможно описать, когда он вдруг понял, что я не гостья, а местная, из Грузии… Так почему ты тогда говоришь по-русски?, - не удержался он. Интеллигентному сотруднику было непонятно, почему именно в Грузии так называемые национальные меньшинства не владеют грузинским, признанным государственным языком – "Во всем виновата Россия", - услышала я от образованного человека, причисляющего себя к "глашатаям демократии…"
Ладно, русские, на которых ныне "валятся все шишки", не выучившие грузинский язык из-за своих "имперских амбиций". А армяне в Самцхе-Джавахети, а азербайджанцы в Квемо-Картли? Почему в течение пятнадцати лет правительство независимой Грузии только на словах занималось интеграционной политикой? В Грузии целые регионы населены людьми, для которых ныне действующий государственный язык – "китайская грамота". Это означает, что целые регионы оказались вне единого социума и автоматически стали взрывоопасны...
Коллега из русскоязычной редакции почти каждый день произносил монолог о коварной и опасной России. Если подытожить, все сводилось к тому, что Россия - тоталитарное государство, которое несет миру зло, так как в нем неискореним имперский дух.
На вопрос, почему он тогда работает в русской, а не в грузинской редакции и почему бы не отказаться от зарплаты, которая зависит от поддержки российского Посольства, последовала буря эмоций, после чего меня обвинили в русском хамстве. Наслушавшись подобных речей, я решила разобраться – есть ли в Грузии русофобия?
А что такое «русофобия»?
Для начала нужно определить, что есть русофобия, дабы не походить на русских националистов, объявляющие русофобами всех, кто посмел критиковать различные процессы, происходящие в России.
Термин "русофобия" (как научное понятие) впервые был применён Ф.И. Тютчевым в связи с появлением антироссийских настроений в Европе после подавления русскими войсками революции 1848 года в Венгрии (именно после этого Российскую империю стали называть «жандармом Европы»). В наше время, суть русофобии сформулировал математик и философ И. Шафаревич: «… существует очень влиятельное течение, внушающее концепцию неполноценности и ущербности русской истории, культуры, народной психики: "Россия - рассадник тоталитаризма, у русских не было истории, русские всегда пресмыкаются перед сильной властью". Для обозначения этого течения и используется термин "русофобия". Другая сторона русофобии - неприязнь к тем или иным лицам лишь на том основании, что эти лица являются этнически русскими. Давайте попробуем разобраться, есть все это в Грузии?
Исследование началось с того, что я спросила у самых ярых противников России, которых немало в моем окружении (кстати, разница во взглядах и национальной принадлежности не мешает нам поддерживать дружеские отношения), назвать отрицательные черты, которые, на их взгляд, характерны для русских. Оказалось, что это - пьянство и прямолинейность.
На этом обвинения в адрес северных соседей, к моему удивлению, были исчерпаны. Пьянство - безусловно, отвратительное явление, присутствующее в российской жизни. Однако, присуще оно далеко не одной России…
Пьянством, после многочисленных кризисов, грешат и в Грузии. Коренной тбилисец Леван, будучи востребованным мастеровым, признается - "смотреть на эту жизнь трезвыми глазами – тяжело".
Что же касается прямолинейности, то здесь, в первую очередь, сказывается большая разница в ментальности славян и кавказцев. «Непрямолинейность», способность идти на компромиссы в политических вопросах, в прошлом всегда была спасательным кругом для Грузии, набеги на которую совершали мусульманские страны с завидной регулярностью: со средних веков до восемнадцатого века. Грузинский этнокультуролог Гиоргий Нижарадзе в своей статье "Мы Грузины" пишет: "Быть может, это звучит парадоксально, но я убежден, что подобная модель политического поведения сыграла определенную роль в спасении Грузии - внешний враг громил усилившийся регион, устанавливая союз с представителями грузинской знати, тем самым эта знать избегала разгрома и выживала в бойне".
Но времена меняются. Впрочем, нынешним заокеанским друзьям Грузии тоже отнюдь не характерна восточная гибкость…
Сомнения и мысли
Изменения в ментальности нации происходят гораздо медленней, чем многим бы этого хотелось. По итогам опроса, проведенного изданием "Новый Регион" в 2007 году, на вопрос - "Россия для Грузии – друг или враг?", ответы распределились следующим образом: «Россия – друг» - считали 50 процентов, «враг» – 21 процент. Безусловно, после августовских событий итог окажется другим. Хотя… Во время военной фазы грузино-югоосетинского конфликта мне довелось быть как раз дома, в Тбилиси (что и как происходило в столице Грузии в это время – тема для другого материала). Несмотря на военные действия и оголтелую PR-кампанию, антирусских настроений я не уловила. С экранов телевизора Россия была объявлена страной-оккупантом, тбилисцев лихорадило от бомбардировок и ожидания новых авиаударов, тем не менее, русские и грузины, невольно оказавшиеся заложниками конфликта, старались помочь друг другу и хоть как-то поддержать – независимо от национальности и происхождения.
…В общественный транспорт заходили люди в форме и рассказывали, что они едва вырвались из зоны конфликта, а танки уже на подступах к Тбилиси. В маршрутном такси, в котором я оказалась, разгорелся спор. Пожилой человек с сумками, закупивший продукты на несколько дней вперед, говорил двум молодым парням, что пусть уж русские придут, и "и мы заживем как прежде, дружно и мирно, зачем нам Америка". Молодежь кипятилась: "Русские разрушили наши дома и деревни, как можно это простить?" Спор прервало радиообращение Саакашвили, призывавшего к спокойствию и единению. Поколения "отцов и детей" нашли общий язык - они выругались в адрес Мишико в один голос: "Столько ребят положил..." Вечером того же дня, таксист, подвозивший меня из редакции домой, на ломаном русском объяснял мне, что это все политики виноваты, а нам с вами делить нечего. «Разве можно такое представить, чтобы грузины и русские стреляли друг в друга», – сокрушался он.
На войне как на войне…
Оценка отрицательных черт того, или иного народа - весьма распространённое явление в периоды конфликтов. В Грузии было сразу два замороженных этноконфликта (Южно-Осетинский и Абхазский). Во время первой и второй предвыборной компании, правящая партия обещала экономическое благосостояние и восстановление территориальной целостности. С экономическим подъемом получилось не очень - безработица, инфляция, набирающий обороты финансовый кризис. В беседах с друзьями о ситуации в Грузии ( за несколько дней до начал войны) мнение, что властям лучше «покаяться перед обиженными осетинами и абхазами», признать ошибки прошлых властей и начать строить государство заново - воспринимались как демагогия. «На Кавказе слабых не любят», - говорили наиболее радикально настроенные, – «нечего извиняться, надо действовать». К тому же победа революции роз в Аджарии убедила и власть и общество – победителей не судят. В первые часы начала военных действий я была свидетелем, как у телевизоров мои знакомые заводились: «Мы сейчас возьмем Цхинвал! А по поводу Абхазии договоримся. Русские из Прибалтики ушли и с Кавказа уйдут».
Но Фортуна дама очень капризная. Внешнеполитическое поражение медленно перерастало во внутриполитическое. Грузинская оппозиция довольно быстро нарушила объявленный ей же самой мораторий на критику власти до вывода российских войск с территории страны. Сегодня, оппозиция обвиняет действующие власти Грузии во главе с президентом Михаилом Саакашвили в потере Абхазии и Южной Осетии и требует досрочных выборов президента. Кроме лидеров "объединенной оппозиции" Грузии - Давида Гамкрелидзе и главного конкурента Михаила Саакашвили на выборах 2006 года Левана Гачечиладзе, к критике руководства присоединилась и экс-спикер Парламента Нино Бурджанадзе. Да и народ не в восторге от «политики партии и правительства». Только малая часть граждан Грузии сегодня безоговорочно поддерживает действующее правительство. Это показали итоги опроса, опубликованного 13-го октября 2008 года в еженедельнике "Квирис Палитра" ("Палитра Недели"). В нем приняли участие 403 респондента. На вопрос, "Доверяете ли вы властям Грузии?", положительно ответили 9,7 процентов опрошенных. Более или менее доверяют - 37.7 процентов, не доверяют – 38,6. 14 процентов - ответить затруднились…
При таком раскладе апробированная уже неоднократно антироссийская риторика в поведении грузинского правительства ныне – единственно возможная. По тем же учебникам по соционике можно узнать, что русофобия (как и любая другая этническая фобия) может являться консолидирующим фактором. Нигилизм общества, отсутствие национальной идеи, деградация и вымирание этноса может иногда вылечиваться малыми дозами ксенофобии. Так что на политическом уровне русофобия в Грузии ныне удобна и полезна.
Куда девать Православие и культуру?
Говоря о русофобии в Грузии нужно отметить следующий немаловажный факт. Природа политической русофобии противоречит особенностям грузинского национального характера. "Одно из свойств грузинской культуры: лояльность к далекой сильной власти и постоянная борьба или соперничество для отвоевания хотя бы малого пространства власти на местах" – пишет Нижарадзе. Лояльность и одновременное соперничество традиционное эмоциональное состояние грузин.
Фобия это страх, и его, как правило, испытывают власть предержащие, опасающиеся ее потерять. Так, во время одного частного разговора, известный грузинский политик стал сетовать, что ныне многие политические и общественные деятели предпочитают скрывать свои русские корни - русских бабушек и мам, дабы не омрачить своей приверженности к "национальному движению". Интересно, что официально этого от них никто не требует. То есть, делается это из собственных опасений не попасть «в политическую обойму» и страха потерять пусть небольшую, но власть. Страха же по отношению к русским, грузины не испытывали, не испытывают и думаю, испытывать не будут. Может быть, это звучит банально, но двухсотлетнее совместное проживание держалось все-таки не на страхе.
"Я зашел в автобус и был поражен - большинство говорили на русском, или о России», - рассказывает мой друг-грузин, испытывающий далеко не лучшие чувства к России. Это было после окончания вечера в Грибоедовском театре, когда публика из престижного района Тбилиси - Ваке возвращалась домой. Кто-то вспоминал, как доставал билеты в Большой, кто-то рассказывал, про старые-добрые времена.
- Разве это плохо? - поинтересовалась я.
- Нет, это лишь подтверждает, что мы слишком связаны с Россией культурой и православием…
- А почему тогда ты так настроен против русских?
- Жил я несколько лет в России. Стою в очереди. Вдруг ко мне обращаются: "Ты что чеченец?" - Нет.
- Значит азербайджанец?
- Нет, грузин.
- А-а-а, все вы - черно…
"Они даже не могут отличить грузина от азербайджанца", - негодует мой друг, обидевшийся как ни странно вовсе не на характеристику «по пятой точке».
- А ты отличишь русских от украинцев или белорусов, или латышей от литовцев?
- Нет, конечно…
- Почему же в таком случае русские должны отличать грузина от армянина?
…Мне кажется, здесь и скрыта некая психологическая проблема, характеризующая грузино-российские отношения. И те и другие предъявляют друг к другу необоснованные претензии. Помимо этого, очень часто вместо здравого смысла срабатывают ментальность, и традиции. С грузинской стороны, в первую очередь, это проявляется в определенных психологических свойствах характера и стереотипах поведения. К примеру, чувство преимущества чести (порой гипертрофированное) в отношениях с чужеземцами, желание - порою безграничное - произвести на них впечатление. Так, что антироссийские и антирусские высказывания – скорее всего, на то и рассчитаны, чтобы производить Впечатление. Кроме того, накопились обиды и разрушились некоторые иллюзии. Так, во время застолья, подвыпившие друзья вспоминают, как за тридцать рублей летали на футбольный матч в Москву, и какие геройства они по-молодости совершали в России.
Теперь среднестатистическому грузину придется полгода копить на билет в Москву, которую он не увидит, пока не оформит визу. Любовь и ненависть по пятой графе перемешались. Отношения грузин и русских строятся на эмоциях. Это играет на руку всевозможным PR-щикам, для которых эмоции – самый лучший материал для достижения предоплаченной политической задачи. Русофобия, раскрученная по всем правилам PR-технологий, уже пустила корни в общественном сознании. Но до сердец и душ простых людей, к счастью, пока не «достучалась»…
