В Абхазии намечается новое противостояние на религиозной почве. Но в отличие от конфликта в православной церкви, новые противоречия могут удивить окружающий мир, ведь немногие знают о том, что в Абхазии сильно влияние традиционной религии, реликта, сохранившегося с добиблейских времен.
Высоко в абхазских горах есть село Псху. Живут там, кстати, русские, но только последние полтора века. До массового исхода в Турции, на этих землях жили абхазы, а над селом возвышается гора Инал Куба. Вершина ничем особым не выделяется на фоне таких же живописных гор, окружающих деревню. Но для абхазов, Инал Куба - святое место, "старшая среди равных" аных - древних святилищ. Добраться к подножию горы трудно, места эти удалены от дорог и цивилизации. Может быть поэтому, а может быть и по другим причинам, но в этих местах действительно уникальная энергетика.
Кроме Инал Куба в Абхазии есть еще шесть святилищ, говоря современным языком «общенационального масштаба». Расположены они в разных районах страны. А есть еще родовые и фамильные святилища, относительно больших святилищ, имеющие более низкий статус.
Традиционная религия абхазов, добиблейский прамонотеизм, то есть, единобожие, но естественно, не знающее Иисуса Христа, не поклоняющееся Святой Троице, и не признающее Священного писания. Этот реликт, каким-то чудом, наверное, благодаря уникальному труднодоступному ландшафту абхазских гор сохранился и жив в народе не на уровне преданий, а как самая настоящая религия.
Читайте также: Абхазия-Северный Кавказ: путь закрыт
Рукотворных храмов древние абхазы не строили, и моления, собирающие часто и сегодня десятки и иногда сотни людей, проводятся обычно у подножия святых гор с непременным жертвенным ритуалом. Самый распространенный в современной Абхазии ритуал, это моление о дожде. Этот ритуал организовывается каждый год в первой половине лета, между посадкой кукурузы и ее возделыванием. Понятно, что смысл ритуала в том, чтобы урожаю хватило влаги для роста. В наше время, это моление напоминает по большей части просто большой деревенский корпоратив, в котором все односельчане, и живущие и выходцы, принимают участие. А в больших селах делается несколько таких столов.
Завтра в Сухуме будет проведено мероприятие с неожиданным названием - брифинг по итогам Совета жрецов. Отвечать на вопросы СМИ будут сами жрецы. У каждого святилища есть свой жрец. Главного жреца зовут Заур Чичба. Когда слушаешь его речь, ощущение, что перед тобой человек из другого времени, из того, о котором потомки слагают мифы и легенды. В данном случае, первозданная чистота и энергетика абхазского менталитета. Но сейчас жрецы древних святилищ возмущены. Парламент готовится принять закон «О свободе совести и о религиозных объединениях». Как только этот закон будет принят, любая, существующая в стране религиозная община получит право зарегистрироваться как юридическое лицо, сможет узаконить права собственности на свои ресурсы, заниматься издательской, просветительской деятельностью и т. д.
Как ни странно, за бортом нового закона может оказаться самая древняя и как показало время, до сих пор, самая массовая абхазская религия. Дело в том, что разработчики законопроекта в первоначальном его виде, называют древние верования не религией, а "традиционным абхазским мировоззрением". А мировоззрения пока еще не могут получить статус юридического лица. Противники законопроекта подозревают власти в намеренном искажении терминологии для того, чтобы не допустить возможности получения адептами традиционной религии статуса официального лица. Поскольку, в таком случае, Совет жрецов, получает вполне зримое и общественное и в конце концов и политическое влияние. А еще один центр силы, причем, силы, основанной на незыблемых культурных ценностях, властям, якобы ни к чему.
Разумеется, сами власти никак не комментировали эти обвинения. Законопроект прошел второе чтение и был принят без преамбулы. А преамбула, которую было решено вырезать, содержала такой текст: "Абхазия является светским государством, уважает все мировые религии: христианство, ислам, иудаизм и другие религии, а также традиционное абхазское вероисповедание, составляющее неотъемлемую часть духовной жизни народов мира и народа Абхазии". То есть, текст вырезанной преамбулы вполне совпадал с чаяниями сторонников традиционной религии. Но и тем не менее, из принятого во втором чтении законопроекта, эта преамбула выкинута. Правда, винить в этом стоит не столько происки властей, сколько спор о статусе религий. Православие, объективно усиливает свои позиции в новой Абхазии. Строятся и восстанавливаются храмы и в обществе достаточно много тех, кто считает необходимым узаконить особый статус православной церкви в Абхазии. Чтобы не поощрять противоречия, парламентарии решили отказаться от преамбулы.
Читайте также: В чем разница между Сухуми и Сухумом
Для многих, в самой Абхазии, разговор о возможных противоречиях государства и жрецов, оказался очень неожиданным. Абхазия страна предельной религиозной толерантности, во многом, именно благодаря тому, что ни ислам, ни христианство не смогли в свое время полностью завоевать пространство. Причем, если христианство оставило зримый след в истории страны, хотя бы в виде огромного числа храмов, то более двух веков исламского присутствия оставили о себе лишь память в виде некоторого количества абхазских мусульман, которые не чтут Коран и не соблюдают Священный пост. А люди, в основном, умудряются совмещать участие в молениях у святилищ, со службой в храме. И случаи, когда мусульмане являются крестными детей, крещеных в православии, тоже не единичны.
Все это подогревает интригу вокруг закона, которым могут оказаться недовольны абхазские жрецы. Если государство не даст возможности узаконить традиционную религию, жрецы могут напомнить о народных преданиях, которые повествуют о печальных судьбах тех, кто ослушался глас свыше.
Антон Кривенюк